Речь, наверное, о восьмой главе 6-й части? Это одна из ключевых сцен в романе. Критики, как правило, говорят о некоем символе, который Соня представляла для Раскольникова. Используются эпитеты, наподобие "духовный якорь", "единственное спасение" и так далее. Всё правильно, Сонечка таким символом и была. И для Раскольникова, и для Достоевского. Но у меня есть и несколько другое видение этой картины.
Раскольников некогда считал последним ничтожеством старуху, которую и убил. Но после убийства этим последним ничтожеством стал он сам для себя. Но он, будучи мужчиной, очень не желал такой персонификации, тем более находясь рядом с симпатичной ему девушкой. Именно это и подтолкнуло его к походу обратно, к признанию. Ведь он ей обещал. А она была для него целым миром - и очень близким, и одновременно недоступным, и грязным, и светлым, - любым.
Раскольников захотел стать решительным, хотя бы раз в жизни. Он вспомнил, видимо, как убивал. И это была не решительность, а сплошная трусость. Так любое ничтожество мысленно убивает более успешного.
Данное обещание Родион воспринимал как зарок. И он шагнул навстречу признанию.
Добавить комментарий