Слушал оперу, не понял слова — это нормально?

В наше время это более чем нормально, поскольку оперу исполняют на том языке, на котором написано оригинальное либретто. То есть "Евгения Онегина" исполняют в Нью-Йорке по-русски, даже если во всей труппе ни один человек по-русски ни бум-бум, а в зале ни одного понимающего наш язык зрителя. "Кармен" исполняют по-французски в Австрии, а "Чио-Чио-Сан" ("Мадама Батерфляй" то есть) - по-итальянски.

Современная оперная система такова, что ведущие исполнители похожи на футболистов: сегодня играет за "Барселону", а завтра его продадут в "Манчестер-Юнайтед", а певец сегодня играет в Ла-Скале, а завтра - в Метрополитен-опере. Опер написано не так уж много, если убрать всё, что артист в силу вокальных данных не в состоянии исполнить (а партии пишут под конкретный диапазон), то окажется, что их ещё меньше, зато разучивание каждой партии - дело сложное, требующее и физических усилий, и творческого подхода. У любого серьёзного артиста должны быть наработаны потенциально востребованные партии м выработана способность разучивать с нуля да "к завтрему". При таком положении скакание с одного языка на другой в одной и той же музыкальной партии - это фактически разучивание её наизусть заново, это поистине Сизифов труд. Вот так и получается, что и артистам выгодно, и во время гастролей не стоит вопрос, как исполнять оперу - всегда на одном и том же языке, который, скорее всего, во всём театре не знает ни одна живая душа.

В советские времена, когда искусство должно было официально принадлежать народу, а гастроли за рубежом были делом редким, ко всем иностранным операм писались русские либретто. Вот от тех времён и остались замечательные записи, например, С. Я. Лемешева, где и по-русски, и всё очень понятно

Теперь же об исполнении опер отечественных. Почему там всё так невнятно? Техника оперного пения предполагает пропуск всех гласных через позицию губ для гласного звука [о]. Уж не знаю, кто придумал, обосновал и возвёл в ранг закона это правило, но так поют и академические хоры, и в опере. Вот такой "культурный звук" обрекает на непонимание даже исполняемого по-русски. Выходит Ленский на сцену и начинает: "Йо лёблё вос ольго", или, скажем, Герман: "Сотоно том провёт бол, лёдё гёбнот зо мётол". Создатели олбани

нервно курят в сторонке.

Мне возразят, что в записи арии Каварадосси никакого "гёбнёт зо мётол" и близко нет, - а это уже вопрос мастерства. Конечно, хороший оперный исполнитель и правила соблюдёт, и максимально по-человечески произнесёт текст, а если певец не очень хороший? Если явно не Лемешев, если поёт, словно с мешком картошки на восьмой этаж взбирается? И ноты слишком высокие (низкие), и переходы сложные, и вообще...

Словом, в наше время такая ситуация, к сожалению, скорее является нормой, чем исключением.