Что можно написать о девятой главе Евгения Онегина?

Пушкин чётко определил время написания каждой главы, в том числе и этой, девятой, которая, по его замыслу, должна была быть восьмой. Глава эта была начата в 1829 году, 2 октября, и закончена без малого через год – в 1830 году, 18 сентября, но некоторые её строфы, в частности об Одессе, созданы были раньше – в 1825 году.

Глава должна была показать жизнь главного героя за три года, прошедшие между дуэлью с Ленским и появлением его (Онегина, конечно) в Петербурге и новой встречей с Татьяной – теперь светской дамой, «законодательницей зал».

Как же жил Онегин эти три года? Он путешествовал по России. Из Москвы отбыл в Нижний Новгород, где меркантильный дух собравшихся на ярмарке помещиков, игроков, заводчика с «табуном бракованных коней» навёл на него новую скуку.

Затем была Астрахань, откуда герой романа отправился на Кавказ. Своенравный Терек, берега Арагвы и Куры, громады гор Кавказа, остроконечный Бешту, зеленеющий Машук поражают воображение многих, но и их великолепие не радует Онегина, а среди публики, приехавшей сюда на воды лечиться, он скучает и с сожалением думает о том, почему он не ранен пулей в грудь, почему он не древний старик – в общем, тоска героя гложет.

Далее мы видим Онегина в Тавриде. Этому месту посвящено лирическое отступление главы, где поэт вспоминает миф об Оресте и Пиладе, древнего царя Митридата, заколовшегося близ Керчи, побывавшего в этих местах польского поэта Адама Мицкевича, говорит о своём собственном восприятии Тавриды, конечно же, прямо противоположном онегинскому.

Затем следуют строфы, посвящённые Одессе. Это продолжение лирического отступления – строфы автобиографического характера, но в них мы видим прямую перекличку с первой главой, те же образы: гастрономические пристрастия публики, театр, лорнет, театральные ложи…

Раздумав помещать эту главу в окончательный вариант романа, поэт последнюю, девятую главу сделал восьмой, а бывшей восьмой, но называемой с тех пор девятой дал заголовок «Отрывки из путешествия Онегина» и издал отдельно, с предисловием:

Так эта глава теперь и следует во всех изданиях романа за его концовкой, как приложение. А за ней располагаются ещё и требующие расшифровки отдельные строфы уничтоженной поэтом главы десятой.