Мог ли А.С. Пушкин перевоплотиться в А. Дюма?

Нет, не мог. Пушкин мог пожирнеть, поглупеть, и ещё что-нибудь "по", но вот так взять и полностью изменить не только свои жизненные привычки, но и литературный стиль вывернуть наизнанку он точно не смог бы. И не захотел бы, но об этом позже, а сейчас начнём с внешности.

Мало ли во Франции было кучерявых бабников, родившихся на стыке XVIII и XIX веков. Таких предостаточно и без африканских дедушек-бабушек. Да при той бурной колониальной политике, которую вела Франция, и количестве "арапчат" при французском дворе можно найти не одного Дюма с африканской кровью. Вы лучше объясните, откуда в Петербурге взяли негра, которого положили в гроб вместо Пушкина? Ах, пардон, мулата -

Пушкина отпевали и хоронили при многих свидетелях, в том числе и его недругов, и вдруг все по мановению волшебной палочки "перепутали" человека столь колоритной внешности с "кем-то другим"? Ой, такого массового приступа тупости у русского дворянства не бывало за всю историю. Не иначе как марсиане на летающей тарелки прибыли и всех каким-то дурманящим лучом облучили. И йети там тоже был. И Несси аж из Шотландии по такому случаю притопала... Если уж сочинять небылицы, то нужно придавать им хотя бы видимость достоверности, ей-Богу! Не говоря уже о том, что уже в советское время могилу поэта исследовали, и останки поэта всё ещё соответствовали ожиданиям.

О характере Дюма и Пушкина нужно сказать отдельно. Пушкин был русским барином-сибаритом. Не умел служить Отечеству, не умел вести собственное хозяйство, не умел организовать издательскую деятельность, не сумел довести до конца множество литературных задумок. Почти легендой стала история о том, как генерал-губернатор Новороссийского края Воронцов решился один лишь раз действительно дать Пушкину конкретную работу - съездить на места и написать отчёт о последствиях налёта саранчи. Подробности здесь. Что поражает: Пушкину была абсолютно фиолетова не только возможность отличиться и продвинуться по службе, но и возможность быть полезным Отечеству хотя бы в таком деле. Пушкин гордился древностью своего рода и сознательно поместил своего предка среди персонажей "Бориса Годунова". Пушкину были близки политические амбиции Российской Империи и идеи панславянизма (например, см. здесь) - это для тех, кто о взглядах нашего поэта на место России в мире знает лишь в пределах фразы "Пушкин был свободолюбив и пострадал от царизма". Со всем этим не расстаются ради возможности быть никем в чужой стране.

Издательская деятельность Пушкина приносила одни убытки, простыми словами - его "Современник" не покупали, а после смерти поэта остались одни долги. На этом фоне преображение в литературного "стахановца", которому платили построчно и взамен регулярно получали толстенные романища, представляется просто неестественным.

Дюма не просто строчил, как пчёлка, день и ночь, он ещё исхитрился придумать особенный приём - коротенькие диалоги, которые увеличивали количество строк, а значит, его гонорары. Нет ничего более несвойственного пушкинскому стилю, чем намеренное раздувание объёма написанного. Пушкин был краток. Пушкин был настолько краток, что не всякий умеет его читать. Пушкин писал слово там, где Дюма написал бы абзац, Пушкин писал абзац там, где Дюма написал бы главу, Пушкин главу там, где Дюма написал бы целый роман. Пушкин написал роман - "Капитанскую дочку". Сравните его объём с самым тощим романом Дюма, если глубже, на уровне стилистики текста, сравнивать не получается. По сжатости пушкинский слог - почти библейского уровня. Ни одного лишнего слова, а за каждым словом - бездна смысла. Это Пушкин. Второго такого не только в России - во всей мировой литературе не сыскать. И вдруг его смеют сравнивать с трескучей словесной диареей Дюма. Даже сами французы, склонные объявлять гениальным едва ли не всё, написанное их соотечественниками, не относят Дюма к писателям первого плана.

Не относят уже хотя бы за то, что его интересовали поверхностные интриги, анекдотические ситуации с минимальным вниманием к глубине характера и интересом глубинным причинам, движущим поступками человека. Пушкина волновало противоречие между частным в жизни человека и свершающейся историей (потом это же будет волновать Толстого), Пушкина волновало то, насколько личное пространство одного человека может давить на личные пространства окружающих или страдать от такого давления от других, а Дюма... Дюма исписывал тысячи страниц, за которыми стоит лишь одно: сумеют ли "наши" всех победить, удастся ли одолеть "плохих парней". И ещё находятся такие примитивы, дорвавшиеся до Интернета, которые смеют заявлять, что оба писателя были "блестящи". Да, блестящи, но блеск Пушкина - это блеск молнии, а блеск Дюма - это блеск надраенного медного тазика.

Каждый определяет степень глубины Пушкина в меру собственной глубины. Современные исследователи находят в его творчестве первые черты постмодернизма (особенно, когда речь идёт о "Повестях Белкина"), в этом плане Александр Сергеевич опередил всю планету на каких-то два столетия. Но чтобы уметь увидеть это, нужно хотя бы знать, что такое постмодернизм (хотя бы из этого источника), а не судить о литературе с позиций привокзальной буфетчицы. Да, в наше время и буфетчица может завести в Интернете свой блог и накопипастить туда всякой чуши, но мы же с Вами не станем идти на поводу у привокзальных буфетчиц, не так ли?

Пушкин был основоположником русской литературы как мировой. Дюма был... эээ... Дюма был. Точка.