Кто из русских поэтов предвидел свою смерть?

Есенин. Это проскальзывает в его стихах. Бесшабашный, гениальный.. Все-таки можно сказать, что любой человек предчувствует приближение смерти. Могут сниться сны, может предчувствие. А некоторые ни с того ни ссего начинают доделывать то, до чего руки не доходили.

А только русские поэты? А советские, российские? Я тоже ранее слышал и про Есенина, и про Рубцова... Но дело в том, что более поздние, такие, как Игорь Тальков, вообще пронизан был "запахом смерти". Лермонтов какое-то время незадолго до смерти тоже писал что-то невообразимое. Пушкин пронизал не только "Евгения Онегина" своим подобием, но и "убил" Ленского. Практически все поэты - люди с тонким ощущением мироздания и они особо чувствуют наш мир, и близкая смерть им практически не страшна, они словно ждут её с нетерпением и пишут о ней.

Гоголь. Его похоронили живым, т.к. он часто впадал в летаргический сон и люди в чужом городе не знали об этом. Раскопки его могилы подтвердили это. Пушкин. Ему предсказала смерть гадалка , от рук блондина на дуэли, так и вышло. Вывод: нельзя боятся смерти...

Не думаю, чтобы поэты, а также простые смертные могли предвидеть или предчувствовать свою смерть. Все дело в том, что мысли о смерти иногда посещают многих, особенно людей с уязвимой, тонкой душой, какими и являются поэты. И, разумеется, они эти мысли иногда либо высказывают вслух, либо выражают в своих произведениях. И когда эти мысли сбываются, люди говорят:"Да, он предчувствовал". А когда не сбываются, никто об этих мыслях и не вспоминает.

Таких очень много. Всем талантливым поэтам дано знать о будущем. Видно сам механизм сложения стихов схож с механизмом прорицания. Возможно все они знали о своей смерти, только некоторые боялись в неё поверить, другие знали но не писали об этом, а есть такие которые написали об этом в своих стихах или просто в письмах, в личных записях.

Михаил Юрьевич Лермонтов. Стихотворение "Сон". Говорят, что в этом стихотворении он очень точно описал свою смерть.

В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижим я;

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.