Знакомая фраза, причём очень хорошо знакомая. А взята она из романа А. Фадеева «Разгром».
Думаю, многие знакомы с творчеством Александра Фадеева, долгие годы возглавлявшего серьёзную организацию – Союз писателей СССР. Это литератор, чьё мировоззрение формировалось под влиянием борьбы революционной, в которую многие включались, ещё не успев повзрослеть, в ранней юности. Александр Фадеев (подпольный псевдоним Булыга) стал сторонником революции в 17 лет, в Гражданскую партизанил на Дальнем Востоке. А когда ещё довольно молодым человеком вступил на писательскую стезю, то тема Гражданской войны стала основной в начальный период его творчества.
Этой теме как раз и посвящён первый фадеевский роман «Разгром» (именно первый роман, а не произведение). Задачу свою молодой писатель видел довольно чётко: он хотел показать переделку людей, причём огромнейшую, в Гражданской войне. Сам он по этому поводу говорил так:
Один из главных персонажей названного романа – ординарец командира партизанского отряда Левинсона по прозвищу Морозка, которого практически никто не называет по имени и фамилии – Иван Морозов. Это на его образе писатель показывает то подлинное, что «закаляется, растёт» в борьбе.
В начале романа Морозка – боец недисциплинированный: с пакетом в соседний отряд ехать ему не хочется (он ведь к жене Варе в лазарет собрался), дыни с баштана ворует… А в конце произведения человек этот жертвует собственной жизнью ради спасения товарищей.
В первой же главе, которая так и называется «Морозка», автор знакомит нас с предысторией героя. Вот здесь-то и звучит фраза, о которой Вы спрашиваете:
Напомню: антиподом Морозки является вроде бы сознательно пришедший в революцию Мечик, на образе которого Фадеев показывает процесс обратный: к настоящей борьбе этот персонаж, чистенький и правильный на первый взгляд, не способен, в революционном лагере он человек случайный, потому и спасает свою шкуру, предав и избавившего его от неминуемой смерти Морозку, и всех партизан, которые непременно погибли бы, если бы не героический поступок Морозки.
Что же касается шолоховской «Поднятой целины», то персонаж-цыган в этом произведении отсутствует (цыгане упоминаются автором в начале романа как люди, совершавшие набеги на казачьи станицы с одной целью: украсть лошадь / лошадей).
Вместе с тем есть и в этом произведении – нет, не цыган, а молодой да бедовый казак по прозвищу Дымок, друг Тимофея Рваного – первого хуторского красавца, любовника Лушки Нагульновой. Вот этого-то Дымка казаки не раз били и за бесчестие дочек, и за его удивительную способность ввязываться в любую драку.
И внешне, и по своему образу жизни Дымок, безусловно, напоминает нам Морозку:
Добавить комментарий